«Стихи надо писать так, что если бросить стихотворением в окно, то стекло разобьется» — под этой дневниковой максимой Даниила Хармса веселые парижские фрики из рок-балагана «Les VRP» охотно бы подписались. Они, как и обэриуты, верили, что у слов есть внутренняя сила, залегающая глубже чем буквальный смысл. Поэтому миссия художника — высвободить слова из плена обыденного словоупотребления (омассовленная, холостая, штампованная речь = рабство) и освежить их первобытным хаосом.
На улицах французской столицы начала 90-ых Les VRP выглядели такими же инопланетянами, что и Хармс — в курской ссылке 30-ых гг.: последний вызывал любопытство аборигенов трубкой, английским кепи и гетрами, Les VRP расхаживали по Парижу в клоунском гриме, экстравагантной одежде и с набором музыкальных инструментов, включающих консервные банки, метлы, ведра и т.д.
На пике сценического успеха группа отказалась капитализировать свою славу и расформировалась. Что не помешало ей «войти в анналы» и стать легендой (в Украине, России, Беларуси и т.д. о существовании Les VRP помнят лишь из-за участия в этом искрящемся безумии Олега Скрипки из «Воплей Видоплясова»).
Клип «Ma Vache a Grossi» снимался на гастрлях в Сенегале.
Уморительные переживания Néry Catineau из-за растущих коров, кур, собаки, дочери и жены если чему и учат, так это тому, что язык абсурда куда более универсален и доходчив, чем любой дебат яйцеголовых дипломатов. Последние годы артист пишет песни для рок-наследников из Les Ogres де Barback, экспериментирует с театром, оперой, цирком и балетом, ставит музыкальные спектакли в Китае, во французских школах, тюрьмах, приютах для бездомных, центрах временного пребывания беженцев и т.д. Заголовок поста — название одного из альбомов Les VRP.
